«Оказывается, я всегда была к этому готова» Читатели «Медузы» рассказывают, с какими проявлениями антисемитизма им пришлось столкнуться лично — после того, как началась новая война на Ближнем Востоке
Новая война на Ближнем Востоке сопровождается волной антисемитизма. Ее можно наблюдать не только в России, где случились первые за целый век еврейские погромы, но и по всему миру, включая Запад. С проявлениями ненависти сталкиваются люди, живущие во Франции, Дании, Германии, Венгрии, Великобритании, Канаде и многих других странах. Об этом же свидетельствует реакция читателей «Медузы» на наш призыв поделиться личным опытом противостояния антисемитизму. К сожалению, некоторые истории также связаны с реальным насилием — в том числе, по отношению к детям. Есть и обнадеживающие новости: мы получили не одно послание от жителей российских республик Северного Кавказа со словами солидарности в адрес еврейского народа. Наша редакция благодарит всех откликнувшихся читателей. Мы прочитали все ваши истории и постарались для этого материала выбрать наиболее знаковые. Если вы хотели, но не успели рассказать о своем опыте — или столкнетесь с неприятной ситуацией в будущем, воспользуйтесь той же формой обратной связи.
Максим
Я репатриировался в Израиль из России в этом году, у меня гражданство РФ и Израиля. В середине октября я решил немного успокоить нервные клетки поездкой в ряд европейских стран. И во время этой поездки со мной произошло два случая прямого и косвенного антисемитизма.
Первый — когда я садился в автобус между Сербией и Венгрией. Водитель не хотел меня сажать, аргументируя, что мне [как] израильтянину необходима виза для пересечения границы ЕС. Я показывал ему сайт посольства Венгрии в Израиле, где четко прописано, что виза не требуется. Дальше было сказано, что израильтянина он все равно не повезет, без [объяснения] причин. Пришлось достать российский паспорт и показать ему его, на что было сказано: «Почему вы раньше его не показали?» Хоть где-то пригодился паспорт РФ.
Второй случай произошел в Будапеште возле мемориала жертвам Холокоста на берегу Дуная, недалеко от здания парламента. По еврейской традиции мы вместо цветов приносим к могилам камни. Так вот, я принес [их] с берега Дуная (сейчас воды не очень много, река достаточно обмелевшая, чтобы можно было взять пару камней). Но когда я положил камни, некие люди восточной внешности скинули их обратно вниз.
Р.
Я отец-одиночка, жена умерла три года назад, моему сыну Илье девять лет, мы живем в КЧР [Карачаево-Черкесской республике], в России. На протяжении уже недели в отношении Ильи происходит систематическая травля со стороны одноклассников (мы ортодоксальные евреи). Класс состоит в основном из черкесов, которые в открытую заявляли ребенку, что «таких уродов, как он, нужно уничтожать», глумятся над его национальной одеждой, а вчера дошло до того, что они приклеили ему на спину звезду Давида с надписью «Жид». Насколько мне известно, такое поведение поощряется родителями учеников, а любые жалобы руководство школы игнорирует. После нападения на аэропорт [Махачкалы] нам просто страшно выходить на улицу. Если ситуация не наладится, придется переезжать в другой регион или страну.
Дарья
Я работаю в университете в Дании. После начала войны наш университет увешан палестинскими флагами и лозунгами, включая «From the river to the sea» (многими воспринимаемый как призыв к геноциду). Когда я вешаю рядом израильские флаги, их почти сразу срывают, несмотря на то, что ректор публично выступил против такой практики.
За время войны я повесила уже несколько десятков, все они висели недолго. Один из них я нашла неподалеку от доски объявлений, порванный на кусочки. Сегодня зато на досках появились сравнения Израиля с нацистами и распечатки из [работ поддерживающего Палестину американского журналиста] Джексона Хинкла с объяснением, что ХАМАС хорошо обращается с заложниками.
С.
Мой ребенок ходил в частный детский сад в Москве, в котором одна из воспитательниц — девушка лет 22-25 из Дагестана. У нас сложились с ней очень добрые и приятные отношения — и сохранились после ухода из сада.
Но, к сожалению, все изменилось после начала войны ХАМАС против Израиля. Воспитательница ежедневно начала постить сториз в вотсапе, в которых скидывала сомнительные высказывания или публикации пяти-семилетней давности типа: «Израильский военный задушил ребенка, это видео отовсюду удаляют, срочно отправьте всем родным». Оказалось, что эта публикация 2017-2018 года. Постарался объяснить, что это видео никак не относится в нынешним событиям, чтобы она не была в заблуждении.
Последним подобным [ее] сообщением стала публикация, предшествующая событиям в аэропорту Махачкалы. Вкратце — в нем публиковались домыслы о том, что евреи массово переезжают на Кавказ, строят жилье и вообще хотят захватить регион. Также были указания ни в коем случае не сдавать жилье евреям.
После этого контакты с этой воспитательницей стараемся больше не поддерживать.
Алексей
Я живу в Торонто, Канада. С начала военных действий на Ближнем Востоке здесь очень сильны пропалестинские настроения. Если в первые дни были и демонстрации с израильскими флагами, то сейчас буквально на каждой улице можно встретить постеры Free Gaza, Stop Genocide и т. д. Очень заметна пропалестинская позиция в (в широком смысле) левом / прогрессивном сообществе, среди деятелей искусства, художников, литераторов. Высказывать произраильскую позицию и даже отказываться пойти на акции в поддержку Палестины — как минимум неловко.
Практически все мои знакомые, которые еще недавно stood with Ukraine, сегодня support Palestine (и их не смущает, что напавший на Украину Путин придерживается пропалестинской позиции). В позапрошлые выходные демонстранты с палестинским флагами заблокировали дороги в центре города и пытались прорваться с криками «Аллах акбар» на центральную магистраль (безуспешно).
В минувшую субботу на выбитой витрине одного из крупных универмагов в центре города я увидел надпись маркером Krystal Nacht — «Хрустальная ночь».
Знакомые израильтяне очень обеспокоены ситуацией.
Аврора
Знакомые в Германии (уехавшие по еврейской линии) говорят, что сторонники Палестины рисуют звезды Давида на предположительно «еврейских местах» — и просто на домах, перечеркнутые.
А я поняла, что не могу толком разговаривать о конфликте со своими друзьями без еврейских корней, потому что они при всей их поддержке «стороны света», Израиля, понимают и чувствуют события на каком-то другом уровне. У них совсем другие эмоции, другие чувства. И я их не виню, им просто не передалась травма антисемитизма, живущая в нас поколениями и отпечатавшаяся где-то в генах, на подкорке.
Я думаю, что нормальное отношение к евреям — во многом искусственный конструкт, наносное, привнесенное попытками западного мира [поиграть] в гуманизм и равноправие. Антисемитизм и ксенофобия всегда были и будут, как их ни маскируй. Сейчас просто появился отличный повод сбросить маски.
[Например,] в 2020-м в России, в городе-миллионнике в европейской части, меня на собеседовании в IT-компании среди и без того некорректных вопросов про тикающее часики и прочее вдруг абсолютно внезапно нанимающий менеджер спросил: «Какие у вас планы на будущее, цели, мечты… Может, вы репатриироваться собираетесь?» У меня абсолютно русские фио (отец скрывал свою настоящую фамилию еще с советских времён). И я поняла, что она просто хочет показать, что догадалась по моей внешности. Зачем? Я не знаю. Наверное, чтобы я знала, что она знает, что я еврейка.
Пока я росла, меня готовили к тому, что такое может быть. Что антисемитизм жив и надо избегать возможных мест, где с ним можно столкнуться (мусульманских регионов в первую очередь). Фразы про «бьют не по паспорту, а по морде» и т. п. были не просто шутками.
В подростковом возрасте я думала, что это все пережиток папиной личной / семейной травмы от советского антисемитизма, плюс отголоски травмы Холокоста и даже еще еврейских погромов околореволюционных лет. Думала, что эти страхи устарели и остались в прошлом.
Но эта фраза на собеседовании в один миг перевернула все.
И то, что происходит сейчас, уже не кажется чем-то удивительным или неожиданным.
Оказывается, я всегда была к этому готова.
Ш.:
Глазго. На центральной площади постоянные демонстрации с палестинскими флагами. Мы теперь стараемся там очень-очень быстро ходить мимо, а лучше вообще не там, а по параллельной улице.
Одна из двух школ моих детей, расположенная не в центре города и в менее благополучной «южной» его части (это приблизительно местные Текстильщики-Кузьминки, но еще не совсем Люберцы), прислала письмо о том, что они внимательно следят за ситуацией, обещают заботиться о безопасности детей и полностью уверяют нас в том, что у них в школе все в порядке.
В переводе с формального британского английского это значит, что они действительно серьезно обеспокоены (см. три закрытые еврейские школы в Лондоне после предупреждения ХАМАС [об угрозе уличных нападений] 13 октября).
Велела ребенку ни с кем в школе конфликт не обсуждать (у них ненулевое количество детей, родной язык которых — арабский, и это совершенно нормально, потому что Глазго — мультикультурный город; но совершенно невозможно угадать заранее, кого они поддерживают и не возникнет ли случайно мордобой в коридоре). И того уже довольно, что мы здесь русские — и нам тут и так не очень рады.
Джу
Я родом из Осетии. Незадолго до начала войны я с семьей переехала в Израиль. 7 октября моя одноклассница написала мне слова поддержки, спросила как мы. А спустя неделю начала постить ролики в поддержку ХАМАС. Я поняла, что она напитана пропагандой, ненавистью и злобой. Мы перекинулись парой сообщений, от которых у меня мурашки по коже. На противостояние у меня не было сил. Мне просто очень больно и грустно.
Катя
Я переехала в Испанию после начала войны в Украине. Здесь хожу в школу, учу испанский язык. В группе ребята из разных стран, много арабов. После начала новой войны мои одноклассники-арабы на уроках начали очень негативно высказываться об Израиле и евреях. А я еврейка.
И на улицах много акций не «в поддержку Палестины», а «против Израиля».
Чувствую себя ужасно и не хочу выходить из дома.
Владислав
Работаю барменом в израильском ресторане в Амстердаме. Пару недель назад в ресторан позвонили с номера из Германии, трубку взял мой менеджер. С того конца сказали, что в следующую пятницу ресторан будет разрушен до основания.
Я сам по происхождению еврей, поэтому было немного жутко. Думали закрыть ресторан, но в итоге я посидел, подумал и понял, что мы живем в 2023 году, а не в 1939-м, и прятаться я больше не хочу — и так пару лет назад пришлось из родной страны уехать.
В ту пятницу отработал полдня в ресторане один с маленькой звездой Давида на цепочке, чтобы показать самому себе, что я не боюсь.
Все прошло спокойно, отделались лишь надписью «Humus is Palestinian» в мужском туалете.
Гриша
Наш берлинский десткий сад забросали «коктейлями Молотова», на нашей двери оставили граффити — звезду Давида — накануне пятницы 13-го, как и нескольким нашим знакомым. (Рано утром 18 октября неизвестные бросили два «коктейля Молотова» в здание еврейской общины в центре Берлина; до самого здания бутылки не долетели, пострадавших нет. Община находится под круглосуточной охраной. Также сообщалось о нескольких случаях нанесения антисемитских граффити в Берлине, — прим. «Медузы».)
Диана
Сталкивалась [с антисемитизмом в России] постоянно и на регулярной основе. Разговорчики в общественных местах на тему «евреи захватили Россию», «в правительстве одни евреи». Шуточки знакомых о «жидомасонских заговорах».
Сейчас же все началось с сочувствия жителям сектора Газа, а закончилось [фразами вроде] «евреи — твари, Гитлер вас не добил, так ХАМАС это сделает». Люди с промытыми мозгами пропагандой абсолютно не представляют, что вчера творилось в Махачкале. Не представляю, что пережили люди в самолетах и евреи, там проживающие. Я не могла прийти в себя.
Как помочь? Говорить, кричать об этом. Не смолкать ни на секунду. Сначала Украина, теперь евреи (странно, что не наоборот), потом далее по списку. Мы рискуем утонуть в крови. Колесо насилия раскручено, и наше молчание и принятие [позиции] «не все так однозначно» только способствует усилению оборотов.
Рамазан
Я родом из Дагестана, мне 22 года, родился и вырос в Махачкале, этнический представитель одного из народов Дагестана, в данный момент проживаю за пределами республики в России.
С самого начала боевых действий на Ближнем Востоке 7 октября пристально слежу на развитием событий. Об истории палестино-израильского конфликта знал задолго до начала военных действий в этом году. Хотелось бы сразу сказать, что далеко не все дагестанцы поддерживают то, что произошло в аэропорту «Уйташ» вечером 29 октября. Для меня это является ничем иным, как проявлением шовинизма и антисемитизма. Я был шокирован развитием событий. Никогда не думал, что мой родной народ, который славится гостеприимством, способен на такое, даже принимая во внимание тот факт, что большинство представителей нашей республики не одобряет то, что произошло этим вечером.
Несмотря на то, что сейчас я нахожусь за пределами Дагестана, об этой ситуации я могу судить по тому, что выкладывают и как высказываются об этом конфликте мои родственники и знакомые. У меня сложилось полное впечатление, что на моей Родине в данный момент происходит тотальная антиизраильская пропаганда. Каждый ракетный удар по Газе воспринимается как стремление израильтянин уничтожить палестинский народ. Подавляющее большинство известных дагестанских личностей и новостных агентств практически ежедневно выкладывают в социальные сети новости об очередных убитых палестинских мирных жителях. Каждая инстасториз буквально трубит о том, что израильские власти убивают детей, однако за все это время я ни разу нигде не видел опубликованной уроженцами моей республики противоположной точки зрения происходящего. Ни единого упоминания о том, что в 2005 году Израиль добровольно вывел из сектора Газа свои войска с намерением урегулирования конфликта, после чего вскоре появилась группировка ХАМАС (в действительности она появилась еще в конце 1980-х; при этом именно после 2005 года движение взяло сектор Газа под полный контроль, — прим. «Медузы»), а также ни единого упоминания, например, о том, к каким выводам привели различные расследования о ракетном ударе в Газе по больнице 17 октября. В частных дискуссиях с близкими, проживающими на моей Родине (к счастью, не поддерживающими тот ужас, что произошел в аэропорту), каждый раз сталкиваюсь с отсутствием внятных аргументов с их стороны.
Хочется отметить, а также напомнить всем моим землякам, что одним из народов Дагестана являются горские евреи (к коим я не принадлежу, что говорит о моей беспристрастной позиции), исторически проживающие преимущественно на юге нашей республики. Также среди моих друзей есть этнические евреи, о которых я не могу сказать ничего плохого.
Это сообщение решил написать в связи с тем, что уже не могу смотреть на тот ужас и антисемитизм, который окружает меня. Надеюсь, что мой монолог хотя бы в малейшей степени поспособствует тому, что моя Родина не будет восприниматься в негативном свете.
Всем мира и добра!
Н.
Мне написала в инстаграме бывшая одногруппница, что «жалко вас гитлер не добил». В университете (много лет назад) нормально с ней общались, а потом просто лайкали посты [друг друга] в социальных сетях.
Светлана
Я не еврейка и не иудейка, но мои близкие люди — да. С 7 октября я надела звезду Давида, которую они мне и подарили очень давно. Ношу звезду в знак солидарности с народом Израиля и буду носить всякий раз, когда в обществе будет проявляться антисемитизм. Живу в Ереване, не могу сказать, что здесь нет национализма — откровенно он редко проявляется, больше между строк. По крайней мере, при мне уже никто не сможет отпускать антисемитские шутки. То же самое я делала и в России — если кто-то говорил гадости о евреях, я говорила, что я еврейка, и тогда появлялась неожиданная пауза и было забавно наблюдать, как люди пытались выйти из положения. В общем, это моя личная борьба.
Анна
Не знаю, можно ли относить это к антисемитизму, на самом деле это скорее мелочь. Моя мама считает, что она хорошо относится к евреям; но еще год назад, например, когда я ей говорила «А вот Лия Ахеджакова против войны», первое, что она сказала — «Ну, во-первых, она еврейка». Тем не менее у моего бывшего мужа родственники в Израиле и еврейская фамилия — и у меня до сих пор тоже, как и у дочки. И как только я ей рассказала про погром в Махачкале, мама выдала следующую реакцию: 1. «Какой ужас!» 2. «Безопасно ли будет (внучке) с такой фамилией?» 3. «Ты же вроде собиралась менять фамилию после развода?»
