2010–2020: самое драматическое десятилетие Рунета Как русский интернет стал одной из самых быстрых, удобных — и несвободных сетей в мире

За последние десять лет Россия совершила настоящий рывок в технологической сфере. Он случился как благодаря, так и вопреки государственной политике в области технологий и инноваций. Одной рукой государство вливало триллионы рублей в развитие IT, строительство телекоммуникаций и поддержку стартапов, другой — душило интернет-индустрию законами, блокировками и в конечном итоге превратило Рунет в «самый несвободный интернет в Европе». «Медуза» вспоминает самое важное из того, что произошло в российском интернете и хай-теке в уходящем десятилетии.

Связь в Рунете стала дешевой, а ее скорость — одной из самых высоких в мире

Три ключевые характеристики, по которым можно сделать выводы об активном развитии широкополосного и мобильного доступа к интернету в России за последнее десятилетие, — это скорость доступа, цена и уровень проникновения этих услуг среди населения.

В 2009 году интернетом в России пользовались 42 миллиона человек, а к середине 2019 года число пользователей превысило 95 миллионов человек — или 78% населения страны.

Средняя скорость доступа России в 2010 году составляла 2,59 Мбит/сек. По этому показателю страна занимала 27-е место в мировом рейтинге. К концу 2019 года средняя скорость скачивания через фиксированный широкополосный интернет в России достигла 53,4 Мбит/с — и теперь по этому показателю страна занимает 9-е место среди крупнейших экономических держав. Скорость мобильного интернета в России в среднем составляет 19,8 Мбит/сек — это 10-е место среди тех же крупнейших держав.

Цена за безлимитный доступ к фиксированному интернету на скорости 1 Мбит/с в 2009 году варьировалась от 797 рублей до 2 тысяч рублей — в зависимости от региона. К середине 2019 года за интернет со скоростью в десятки раз выше пользователи в среднем платили уже 356 рублей.

Тарифы на мобильный интернет упали еще сильнее. В 2009 году средняя цена одного мобильного мегабайта составляла порядка четырех рублей. К 2019 году она снизилась до четырех копеек. В итоге Россия стала четвертой в топе стран с самым дешевым мобильным интернетом.

Впрочем, аналитики из исследовательского центра Пью в Вашингтоне отмечают, что низкие цены на связь в развивающихся странах — стандартная ситуация: операторы понимают, что жители этих стран не могут платить больше. А Россия вырвалась в топ стран с самой дешевой связью еще и из-за девальвации рубля в 2014–2015 годах.

Россия всерьез модернизировала телекоммуникации. Широкополосный интернет заработал даже в деревнях

Рост скорости доступа к интернету был бы невозможен без строительства новой телекоммуникационной инфраструктуры. Для передачи больших потоков информации на большие расстояния лучше всего подходят волоконно-оптические линии связи (ВОЛС). В 2014 году правительство приступило к реализации государственной программы по устранению «цифрового неравенства» — то есть по обеспечению равного доступа граждан к услугам связи, независимо от того, где они живут. Подрядчиком программы стоимостью 160 миллиардов рублей стал государственный «Ростелеком», который обязался до 2020 года построить 200 тысяч километров ВОЛС и установить точки доступа в интернет на скорости не менее 10 Мбит/сек в деревнях и селах с числом жителей от 250 человек.

Одним из самых крупных проектов по строительству ВОЛС в России за последнее десятилетие стала запущенная «Ростелекомом» в 2014 году линия связи «Северный оптический поток» протяженностью в 3,5 тысячи километров, она была проложена от Екатеринбурга до Салехарда через крупнейшие на Урале города. Стоимость этого проекта оценивалась примерно в 10 миллиардов рублей. После ее запуска тарифы на доступ к интернету в регионе снизились, а скорости — выросли до 20 раз. Такая же линия связи затем была проложена на Камчатке.

Кроме того, к 2019 году широкополосный доступ появился уже в 16 из 18 тысяч населенных пунктов с числом жителей от 500 до 10 тысяч человек, а также в 8 из 14 тысяч населенных пунктов от 250 до 500 жителей, отчитывался глава Минкомсвязи Константин Носков.

Параллельно «большая четверка» мобильных операторов — МТС, «Мегафон», «Вымпелком» и Tele2 — строила сети скоростной мобильной передачи данных 4G (LTE). Их коммерческая эксплуатация в некоторых городах началась в 2012 году. По Роскомнадзору, число базовых станций стандарта LTE у операторов «большой четверки» по всей стране составило почти 300 тысяч штук. Инвестиции в строительство сетей 4G оценивались примерно в 85,7 миллиарда рублей на каждого оператора. Сейчас карта покрытия России быстрым мобильным интернетом уже сопоставима с покрытием страны сотовой связью в целом.

YouTube стал новым телевизором. Но телевизор все еще смотрят больше

Один из главных итогов десятилетия — превращение Рунета в настоящего конкурента телевизору — по рекламным бюджетам, аудитории и качеству контента.

По экономическим показателям Рунет смог побороть телевидение только год назад. Согласно данным Ассоциации коммуникационных агентств России, доходы Рунета от рекламы в 2018 году составили 203 миллиарда рублей против 187 миллиардов рублей, заработанных телевидением.

Однако более напряженной оказалась гонка в борьбе за аудиторию, в ходе которой YouTube превращается в новый телевизор, а Telegram-каналы конкурируют с традиционными СМИ. Интервью Юрия Дудя теперь собирают больше просмотров, чем интервью Владимира Познера по Первому каналу, бьюти-блогеры становятся популярнее телеведущих и звезд с федеральных каналов, информация о происшествиях разлетается по Рунету быстрее, чем появляется в выпусках новостей. Жесткий контроль государства над контентом в телевизоре в конечном итоге привел к перетеканию аудитории в Рунет — в поисках альтернативных телевизору источников информации. 

По данным Mediascope среднесуточная российская аудитория YouTube в октябре 2019 года составляла 18,7 миллиона человек, или 29,4% населения. Телевизор пока смотрят в два раза больше — его ежедневно включают около 64% россиян.

Государство начало всерьез закручивать гайки в Рунете. Получается не всегда

В 2019 году Россия возглавила рейтинг европейских стран с самым «несвободным интернетом» по версии неправительственной организации Freedom House. К проявлениям несвободы правозащитники отнесли отключение интернета в Ингушетии во время массовых протестов, блокировку мессенджера Telegram, уголовные дела за репосты и высказывания в интернете и репрессии в отношении конкретных пользователей.

Первые попытки регулировать Рунет были предприняты в 2012 году: летом того года вступили в силу поправки к закону «Об информации», которые позволяют блокировать доступ к противоправному контенту в интернете без решения суда. Спустя полгода после их принятия заработал реестр запрещенных сайтов Роскомнадзора, на данный момент в нем находится порядка 313 тысяч сайтов. После этого государственные нововведения в законодательство в сфере технологий было уже не остановить. 

Самим резонансными инициативами стали «закон Яровой», предписывающий операторам связи хранить для нужд ФСБ все телефонные переговоры россиян за последние полгода и интернет-трафик за последний месяц, а также «закон о суверенном Рунете». Последний позволит Роскомнадзору управлять маршрутизацией в интернете и, по мнению некоторых экспертов, отключать Рунет от глобальной Сети с помощью специальной техники, которую должны будут установить все операторы связи.

Однако технически реализация подавляющего большинства подобных законов оказалась слабо проработана. Потому большая их часть либо полностью не исполняется, либо исполняется выборочно — причем нередко это приводит к казусам. Так, попытки Роскомнадзора заблокировать работу Telegram стали причиной блокировки миллионов IP-адресов во всей глобальной Сети. В результате пострадали сотни ни в чем не повинных сервисов — как в Рунете, так и за его пределами.

Русские хакеры — настоящие или мифические — держат в страхе весь мир

Русские хакеры за 10 лет стали мировым феноменом. Они крадут сотни миллионов долларов из банков и развязывают политические конфликты. Самым серьезным подобным случаем стала предполагаемая российская кибератака на штаб Демократической партии США перед выборами президента в 2016 году.

На данный момент в списке самых опасных киберпреступников, разыскиваемых американским ФБР, находятся 62 человека. Из них 21 человек — из России, причем большая их часть — военные. Бытует мнение, что самые опасные хакеры в России давно работают на государство, которое не гнушается проведением кибератак на своих политических оппонентов. За последние годы Россию в кибератаках обвиняли власти и спецслужбы США, Канады, Великобритании, Германии, Франции, Чехии и других стран.

Сама Россия тоже страдает от кибератак. По состоянию на 2017 год по их количеству она находилась на втором месте в мире — после США. С октября 2018-го по октябрь 2019-го на российские организации было совершено около 995 тысяч хакерских атак. В 2019 году российская Генпрокуратура оценила годовой рост киберпреступности в стране в 66,8% — по ее данным, за первые восемь месяцев 2019 года в России было зарегистрировано более 180 тысяч таких преступлений. Еще в 2013 году это же ведомство насчитало только 11 тысяч киберпреступлений за год.

Власти тратят триллионы рублей на программы по развитию технологий, импортозамещению и захвату мирового IT-рынка. Эффект неочевиден

В уходящем десятилетии власти запустили сразу несколько программ по развитию технологий с суммарным бюджетом в несколько триллионов рублей. Эффект от некоторых инициатив — как, например, госпрограммы «Информационное общество», в рамках которой в регионах России устраняли «цифровое неравенство» — оказался весьма наглядным. Остальные инициативы были менее успешными.

В сформированной по поручению Владимира Путина в 2014 году госпрограмме «Национальная технологическая инициатива» (НТИ) был изначально заложен изъян: узнать о ее эффективности россияне смогут лишь через 20 лет после ее создания — к 2035 году. К этому времени благодаря НТИ Россия должна занять значимую мировую долю на «рынках будущего», вроде беспилотных автомобилей, возобновляемой энергетики, «интернета вещей» и других. Внятная информация о промежуточных результатах программы, которая идет уже пять лет, не раскрывалась. При этом ежегодно на нее выделяют несколько миллиардов рублей: в 2019 году, например, НТИ получила 6,4 миллиарда.

В 2017 году появилась масштабная программа «Цифровая экономика», бюджет которой был оценен в 3,5 триллиона рублей до 2024 года. Ее цели и задачи оказались настолько масштабными и разноплановыми, что различные рабочие группы и «центры компетенций» несколько лет разрабатывали и переписывали многочисленные дорожные карты по ее реализации. Председателя Госдумы Вячеслав Володина промежуточные результаты исполнения «Цифровой экономики» «не радуют».

Отдельной заметной тенденцией стал курс на технологическое импортозамещение, взятый правительством после 2014 года из-за ухудшающихся отношений с Западом и санкций в отношении российских предприятий, которые осложнили закупку иностранного оборудования и софта. Власти принимали законы об ограничении госзакупок иностранного софта, писали директивы в госкомпании с требованием разработать план по переходу на отечественные программы, неоднократно обсуждали отказ от иностранного оборудования связи, но так и не добились существенного прогресса. 

Принятые в 2015 году планы импортозамещения от Минкомсвязи и Минпромторга давно забыты, отчетов об их реализации не было. Однако и без них очевидно, что планы по сокращению к 2020 году импорта мобильных операционных систем до 75% или зарубежных компьютеров для госсектора до 25% не выполнены.

Россия наладила работу электронных госуслуг — и эти услуги пользуются популярностью

По итогам 2018 года ООН поставила Россию на 32-е место в рейтинге стран по уровню развития «электронного правительства» — то есть цифрового взаимодействия между властью, организациями и гражданами. При этом среди отдельных городов Москва стала лидером мирового рейтинга. Данные за 2019 год пока не раскрывались.

Десять лет назад все было совсем иначе: в феврале 2009 года Дмитрий Медведев (на тот момент в должности президента России) в ходе выступления на Совете по развитию информационного общества раскритиковал работы по созданию «электронного правительства». По его словам, Россия по этому направлению была «страшно далека» от развитых стран. В ежегодном исследовании ООН Россия по итогам 2008 года, действительно, занимала лишь 60-е место, уступая, в частности, таким странам, как Тринидад и Тобаго и Коста-Рика.

Менее чем через год после критики Медведева в стране начал работу портал «Госуслуги», позволяющий гражданам обращаться за услугами в госорганы в электронном виде. К концу 2019 года на нем зарегистрировались почти 100 миллионов россиян.

Сейчас инфраструктура электронного правительства состоит уже из нескольких десятков IT-систем. Один из последних крупных запусков — Единая биометрическая система, созданная по инициативе Центробанка для дистанционного обслуживания клиентов банков.

В стране расцвела, а затем сжалась стартап-индустрия

Десять лет назад инновационный институт при МФТИ оценивал объем доступных венчурных средств — то есть денег, которые могут быть инвестированы в рискованные стартапы, — в 10–12 миллиардов рублей. В стране было не более двадцати реально работающих венчурных фондов.

В 2010 году заработал фонд «Сколково», а спустя три года — Фонд развития интернет-инициатив, созданный по инициативе Владимира Путина. Через их программы поддержки прошли несколько тысяч стартапов. Бывший министр связи Николай Никифоров строил свою версию венчурной долины в родном ему Татарстане — на возведение Иннополиса на месте пустыря под Казанью было потрачено более 20 миллиардов рублей.

Государственные проекты по развитию стартап-индустрии, несмотря на огромные инвестиции и приглашение профессоров из Массачусетского технологического института, не стали столь успешными, как их прообраз из Калифорнии — хотя и во многом способствовали формированию отрасли.

Свой пик российская венчурная индустрия прошла в 2012 году, когда за год на рынке заключили 267 венчурных сделок на сумму более 1,2 миллиарда долларов. В результате к началу 2013 года Россия поднялась на четвертое место в Европе по объему венчурных инвестиций в сектор высоких технологий, говорилось в исследовании Dow Jones VentureSource.

После этого под влиянием финансового кризиса, политических пертурбаций и насыщения рынка рост венчурной индустрии замедлился. В первом полугодии 2019 года, по данным PwC, в России было совершено 129 венчурных сделок объемом 248 миллионов долларов. На рынке сейчас работают 95 активных венчурных фондов.

Российский хай-тек успешно вышел на западные биржи — а потом вернулся обратно

В начале 2010-х российские технологические компании стали массово проводить первичное размещение акций (IPO) на западных биржах. Однако после обострения геополитической ситуации из-за конфликта на востоке Украины и ввода санкций против России иностранные инвесторы стали настороженно относиться к российским активам. В результате несколько компаний провели делистинг — то есть сняли свои акции с торгов на западных биржах — а 2018 год вообще стал для России годом без IPO.

В 2010–2011 годах IPO провели два главных российских интернет-холдинга: «Яндекс» и Mail.Ru Group. Капитализация Mail.Ru Group в ходе размещения на Лондонской фондовой бирже составила 5,7 миллиарда долларов. К концу 2019 года (по данным на 26 декабря) она снизилась до 4,7 миллиарда долларов. 

«Яндекс» в ходе IPO на американской NASDAQ столкнулся с ажиотажным спросом на свои акции: в течение первого часа после размещения его капитализация взлетела до 11 миллиардов долларов. К концу 2019 года оценка компании составляла 14,3 миллиарда долларов. Однако акции «Яндекса» подвержены сильным ценовым колебаниям из-за политической ситуации в России. Например, осенью 2019 года они падали на 20% на фоне появления законопроекта об ограничении участия иностранных инвесторов в «значимых» интернет-компаниях. Из-за законопроекта (который, впрочем, так и не был принят) «Яндекс» даже задумывался о делистинге с NASDAQ, но до этого дело не дошло. Зато медийный холдинг «СТС Медиа» был вынужден покинуть NASDAQ в 2016 году — из-за аналогичного законопроекта, ограничивающего возможность иностранных акционеров владеть более чем 20% акций в российских СМИ.

Успешное IPO в 2012 году провел «Мегафон» — второй крупнейший сотовый оператор в России, однако в 2018 году компания тоже организовала делистинг. «Мегафон» объяснил его тем, что статус публичной компании ограничивает возможности экспериментальных партнерств и соглашений с госкорпорациями. После делистинга «Мегафон» создал совместное предприятие с госкорпорацией «Ростех», ряд ключевых активов которой находится под санкциями США и ЕС. О делистинге с биржи всерьез задумывался и конкурент «Мегафона» — компания МТС — после того как Комиссия по ценным бумагам и биржам США наложила на нее штраф в 850 миллионов долларов за коррупционные сделки в Узбекистане. 

Другим успешным примером IPO в 2010-е было размещение в 2013 году акций IT-компании Luxoft, основным владельцем которой на тот момент был холдинг IBS Анатолия Карачинского. В дальнейшем Luxoft был продан за 2 миллиарда долларов американской компании DXC Technology. При этом сама IBS Group тоже планировала IPO в 2018 году, но отложила размещение на неопределенный срок из-за волатильности на бирже.

В 2019 году российский хай-тек начал осторожное возвращение на западные биржи. Первой технологической компанией из России, которая после «года без IPO» провела размещение на Западе, стал HeadHunter. В ходе IPO на NASDAQ в мае 2019 года компанию оценили в 675 миллионов долларов. К размещению на Западе активно готовится и «Яндекс.Такси»: компания рассчитывает, что ее могут оценить в 5-8 миллиардов долларов.

Приметы десятилетия — бум онлайн-торговли, электронных платежей и революция в такси

Объем интернет-индустрии в России в 2019 году достиг 5 триллионов рублей, или 5% от валового внутреннего продукта, утверждал заместитель главы Минкомсвязи Алексей Волин. В 2011 году этот показатель составлял около 650 миллиардов рублей.

Одна из главных движущих сил и самый большой сегмент экономики Рунета — это рынок электронной коммерции. В 2010 году его объем составлял 240 миллиардов рублей, а по итогам 2018 года — уже 1,66 триллиона рублей.

Этот рост напрямую связан с настоящим переворотом в сегменте электронных платежей. Консалтинговая компания The Boston Consulting Group назвала его «русским чудом»: с 2010 по 2018 год число безналичных карточных транзакций в России выросло в 30 раз — с 5,8 до 172 транзакции в год на человека. Страна стала крупнейшим в Европе рынком по объему операций с использованием цифровых кошельков. 

Еще одна яркая примета уходящего десятилетия — проникновение Uber, «Яндекс.Такси» и других сервисов онлайн-заказа такси в повседневную жизнь россиян. Аналитический центр при правительстве РФ в 2019 году оценил весь рынок такси в России в 709 миллиардов рублей и подсчитал, что 60% его принадлежат агрегаторам. За такси последовали доставка еды, продуктов и других товаров или услуг. Появился даже термин «уберизация» — то есть замена организаций, которые оказывают услуги, цифровыми платформами-посредниками.